Диалоги - не то, в чем Эдди когда-либо был силен. Заигрывание с ответами вызывает в нем сразу несколько желаний, и каждое являет собой членовредительство. Однако, мужчина знает, что гнев бесполезно выплескивать сейчас. Только не на ее глазах. Только не когда она вне досягаемости. Вне ли? Он оглядывается. И, лишь окончательно уверившись в том, что оружие и угрозы не помогут, глухо отвечает, прижав руку к сердцу
- О, нет, я совершенно не хотел тебя пугать.
Он даже верит, что не хотел. В его голосе - смесь раздражения, раскаяния и страха (страха, что она улизнет, и одиночество станет невыносимо). Вопрос о реальности вводит психа в ступор, как программу, которой дали некорректный запрос. Он замирает, нервно подрагивает веко, медленно перекатываются желваки на скулах. Эдди совершенно теряет ход мысли и, кажется, даже забывает то, что думал до этого. Пустота и растерянность. Холодные брызги дождя и тусклый свет фонаря.
- Что, прости? - фраза комкается, мнется в охриплом горле, словно зажеванная пленка. Бессмыслица. Где-то в здании нарастает шум. Но руки Глускина уже опущены бессильно, до тех самых пор, пока новые ее слова не напоминают о происходящем. Это усталое "милый" разом заставляет забыть о былой ярости и о секундном ступоре. Сейчас услышанное укладывается в логику вещей. Увиденное - тоже. Страх превращается в гнев, а гнев - в страх, и так до бесконечности. Измученный мозг передергивает от обилия информации. Он верит в искренность всех этих слов, пугающе точных и верных.
Ох, конечно же! - Эдди отвешивает самому себе оплеуху, - Как я мог? Я просто был слишком очарован. Знаешь, ты кого угодно можешь свести с ума... Не сердись, дорогая, но... - речь становится более быстрой по мере того, как грохот на том этаже, куда забрался Парк, уже нельзя игнорировать. Псих вскидывает повинную голову, пытаясь вложить все возможное убеждение в слова - ...сейчас тут опасно, а со мной тебе не причинят вреда. - Он добавляет так искренне, как может, - Обещаю.
Соседствующее с его невестой заколоченное окно в этот момент терпит удар изнутри. Доски разлетаются в щепки, в древесную труху, разлетающуюся вокруг.