[float=left][/float]  ядовитые корни есть в каждом, они прорастают из мелких семян обид, ненависти, гнева и даже похоти. вопрос в том, позволяешь ли ты им обтянуть жгутами внутренности, обвиться вокруг ребер, сжать в асфиксии горло, или вырываешь их так, что потом истекаешь кровью. их нельзя срезать, они как гидра. отдавая дань греческой мифологии, так точно описавшей все проявления человеческого безумия, они могут сжать тебя между собой. гнев — сцилла. сумасшествие — харибда. и ты, как одинокий парусник, между ними. как одинокий путник, знающий, что нельзя, но так и тянущий ослабевшие руки к темноте, что может дать силы. но может и вонзить нож в горло, провернув его на 360. заливаться ли алкоголем от безысходности и страха перед тьмой, или самому стать этой бездной — только твой бесконечный выбор. и сделав его раз, ты уже не сможешь удержаться от падения. ты уже стоишь на краю, превознося деструктивность в сан архиепископа, припадая к её руке в благоговении, и пряча оскал, потому что знаешь, ты — выше, дольше, сильнее. ты можешь управлять собственным декадансом, если проникнешь в его суть. упрямство ещё никому не губило жизни, если только не шло в комплекте с безрассудностью. аккуратно, по краю пропасти, ловя кайф и затягиваясь дымом. лови этот момент. carpe diem.